История о том, как люди превратились в заядлых мясоедов, берет свое начало 65 млн лет назад. Динозавры только-только вымерли, а вместе с ними — половина всех остальных видов Земли. В тропических лесах, которые покрывали большую часть нашей планеты, среди головокружительно высоких деревьев, обвитых лозой, эволюционировал наш предок. Этот предок — самый первый известный человечеству примат: пургаториус (Purgatorius). Он выглядит совсем не так, как мы, и не похож даже на шимпанзе. Он напоминает нечто среднее между мышью и белкой. И если бы этот вид до сих пор существовал, он, скорее всего, считался бы милым домашним животным.
Пургаториусы искусно лазили по деревьям и были веганами. Этот вид отказался от диеты своих предков, состоящей из насекомых, в пользу богатого фруктами и цветами рациона, создавая для себя уютную нишу высоко среди веток. На протяжении десятков миллионов лет потомки пургаториусов питались исключительно растительной пищей. Все они, от небольших обезьянок до обезьян размером с гориллу, по большей части выживали за счет тропических фруктов, иногда приправляя свои блюда червями (чаще всего случайно). Около 15 млн лет назад они изменились, добавив в свой рацион твердые семена и орехи, но все также остались верны своим веганским корням.
Затем, около 6 млн лет назад, среди африканских приматов появился чадский сахелантроп (Sahelanthropus tchadensis). Скорее всего, с появлением сахелантропов наше развитие пошло по другому пути, отклонившись от линии развития наших ближайших собратьев, шимпанзе и бонобо. На языке палеоантропологии слово «гоминин» (hominin) служит для обозначения современных людей и всех вымерших видов, тесно связанных с нами; сахелантропы стали первым подобным видом. Небольшие существа с плоским лицом и маленьким мозгом, которые, скорее всего, передвигались на двух ногах. У них были не такие большие клыки, как у предков, а зубная эмаль была более толстой, что позволяет предположить, что рацион сахелантропов требовал более тщательного пережевывания и измельчения, чем фруктово-цветочный рацион пургаториусов.
Тем не менее, мясоедение до сих пор не коснулось наших предков. Сахелантропы, вероятно, ели жесткие, волокнистые растения с добавлением семян и орехов. В дальнейшем несколько видов австралопитеков, которые жили 3–4 млн лет назад в лесных массивах, приречных лесах и зонах сезонного затопления в Африке, также не зависели от мяса. Микроскопический износ их зубов — картина микроскопических углублений и царапин, оставленных на поверхности их зубов пищей, которую они употребляли — дает возможность предположить, что их рацион был аналогичен рациону современных шимпанзе: листья и побеги, большое количество фруктов и цветов, некоторые насекомые и даже древесная кора.
Питались ли когда-нибудь австралопитеки мясом? Не исключено. Так же, как современные шимпанзе иногда охотятся на колобусов (род обезьян — прим. Newочём), наши предки, возможно, иногда обедали сырым мясом мелких обезьян. Но все же, желудки ранних гомининов не позволили бы им иметь мясной рацион, как у современных американцев. Их желудки были предназначены для тех, кто ест фрукты и листья, с большой слепой кишкой — стомным мешком с бактериями в начале толстой кишки. Если бы австралопитек наелся мяса — скажем, съел бы несколько стейков из зебры — скорее всего, он бы испытал дикие муки от скручивания толстой кишки, пронзительные боли в животе, тошноту и вздутие, и все это могло привести даже к смерти. И все же, несмотря на эти опасности, 2,5 млн лет назад наши предки стали мясоедами.
Судя по всему, нашим телам пришлось приспосабливаться постепенно, сначала привыкнув к семенам и орехам, которые богаты жирами, но имеют недостаток клетчатки. Если наши предки потребляли их в большом количестве, такая диета стимулировала рост тонкой кишки (где происходит усвоение липидов) и сокращение слепой кишки (где усваивается клетчатка). Таким образом, наш кишечник стал бы лучше приспособлен к перевариванию мяса. Рацион из семян и орехов, возможно, подготовил наших предков к плотоядному образу жизни еще одним способом — он мог дать им приспособления для разделки туши. Некоторые исследователи предполагают, что простые каменные орудия, используемые для измельчения семян и орехов, можно было легко использовать, чтобы ломать кости животных и отрезать куски плоти. Таким образом, 2,5 миллиона лет назад наши предки были подготовлены к поеданию мяса: у них были инструменты, чтобы его получить, и органы, чтобы переварить.
Но иметь возможность — это одно, а иметь достаточно воли и мастерства, чтобы пойти и получить мясо, — совсем другое. Так что же вдохновило наших предков рассматривать антилоп и бегемотов в качестве потенциального обеда? Ответ или, по крайней мере, его часть может заключаться в изменениях климата, произошедших в то время. Когда дожди стали менее обильными, количество фруктов, листьев и цветов, от которых зависели наши предки, также сократилось. Большая часть тропических лесов превратилась в луга с небольшим количеством деревьев, где росли несколько высококачественных растений, пригодных в пищу. Но на эти луга приходило пастись все больше и больше травоядных животных. Во время долгой засухи с января по апрель у наших предков были проблемы с получением достаточного количества еды, ведь чтобы добыть свою обычную порцию, нужно было потратить больше времени и калорий. Ранние гоминины находились на перекрестке эволюции. Некоторые, как австралопитеки, выбрали рацион из большого количества низкокачественных растений; а другие, как ранние люди (homo, род приматов семейства гоминид — прим. Newочём), выбрали мясо. Австралопитеки в итоге вымерли, а люди выжили, чтобы эволюционировать в современного человека.
Интересно, что в то время, как эти «прото-люди» выбирали, как бы получить как можно больше выгоды от появившихся в саваннах травоядных и их плоти, предки шимпанзе и горилл никогда не пытались этого делать. Одной из причин, возможно, является неспособность ходить на двух ногах. Поиск мяса — занятие тяжелое, требующее ходьбы на длинные расстояния и, как следствие, затрат большего количества энергии, чем поедание травы и фруктов. Перемещение на двух ногах более эффективное с точки зрения энергозатрат, чем передвижение с помощью кулаков, свойственное шимпанзе или гориллам. Более длинные ноги лучше рассеивали тепло, предотвращая перегрев и повышая выносливость. Кажется, если бы сахелантропы или их предки не стали ходить прямо (или, как минимум, не попытались) 6 млн лет назад, ранние люди не были бы так хорошо подготовлены для поиска мяса спустя пару миллионов лет, и, возможно, не развили бы вкуса к животному мясу, так что на наших обеденных столах сейчас могло бы не быть стейков или гамбургеров.
Тем не менее, вопрос о том, что же конкретно впервые разожгло в человеке стремление к плотоядности, остается открытым. Возможно, несколько наших предков прогуливались среди зарослей акации и увидели, как саблезубый кот ест газель. Или, может, они наткнулись на мертвую зебру с вывалившимися кишками и внутренностями и подумали: «Хэй, почему бы не попробовать это?»
Даже убежденные травоядные, такие, как олени или коровы, иной раз могут попробовать мясо, если оно им попадется. Существуют записи, на которых показаны коровы, поедающие живых цыплят и мертвых кроликов, олени, которые едят птиц, и дукер — маленькая африканская антилопа — охотящийся на лягушек (если вам хочется посмотреть на этих хищных травоядных, попавшихся в кадр объектива, зайдите на YouTube). Так что вряд ли можно назвать неожиданным то, что наши предки — которые и до этого, возможно, иногда дополняли свой рацион мясом какой-нибудь обезьянки — разглядели в новоявленном изобилии травоядных источник дополнительных калорий. Гоминины уже были всеядными и умели приспосабливаться. Если что-то было съедобным и лежало рядом — они это ели. 2,6 млн лет назад вокруг было много мяса. Так же, как пургаториусы извлекали выгоду из климатических изменений и нового изобилия фруктов, их потомки, ранние люди, успешно приспосабливали свою диету к переменам в окружающей среде. В этот раз это означало следовать за мясом.
Автор: Марта Зараска. Оригинал: The Atlantic.
Перевели: Полина Пилюгина, Варвара Болховитинова Редактировали: Роман Вшивцев и Анна Небольсина.
История о том, как люди превратились в заядлых мясоедов, берет свое начало 65 млн лет назад. Динозавры только-только вымерли, а вместе с ними — половина всех остальных видов Земли. В тропических лесах, которые покрывали большую часть нашей планеты, среди головокружительно высоких деревьев, обвитых лозой, эволюционировал наш предок. Этот предок — самый первый известный человечеству примат: пургаториус (Purgatorius). Он выглядит совсем не так, как мы, и не похож даже на шимпанзе. Он напоминает нечто среднее между мышью и белкой. И если бы этот вид до сих пор существовал, он, скорее всего, считался бы милым домашним животным.
Пургаториусы искусно лазили по деревьям и были веганами. Этот вид отказался от диеты своих предков, состоящей из насекомых, в пользу богатого фруктами и цветами рациона, создавая для себя уютную нишу высоко среди веток. На протяжении десятков миллионов лет потомки пургаториусов питались исключительно растительной пищей. Все они, от небольших обезьянок до обезьян размером с гориллу, по большей части выживали за счет тропических фруктов, иногда приправляя свои блюда червями (чаще всего случайно). Около 15 млн лет назад они изменились, добавив в свой рацион твердые семена и орехи, но все также остались верны своим веганским корням.
Затем, около 6 млн лет назад, среди африканских приматов появился чадский сахелантроп (Sahelanthropus tchadensis). Скорее всего, с появлением сахелантропов наше развитие пошло по другому пути, отклонившись от линии развития наших ближайших собратьев, шимпанзе и бонобо. На языке палеоантропологии слово «гоминин» (hominin) служит для обозначения современных людей и всех вымерших видов, тесно связанных с нами; сахелантропы стали первым подобным видом. Небольшие существа с плоским лицом и маленьким мозгом, которые, скорее всего, передвигались на двух ногах. У них были не такие большие клыки, как у предков, а зубная эмаль была более толстой, что позволяет предположить, что рацион сахелантропов требовал более тщательного пережевывания и измельчения, чем фруктово-цветочный рацион пургаториусов.
Тем не менее, мясоедение до сих пор не коснулось наших предков. Сахелантропы, вероятно, ели жесткие, волокнистые растения с добавлением семян и орехов. В дальнейшем несколько видов австралопитеков, которые жили 3–4 млн лет назад в лесных массивах, приречных лесах и зонах сезонного затопления в Африке, также не зависели от мяса. Микроскопический износ их зубов — картина микроскопических углублений и царапин, оставленных на поверхности их зубов пищей, которую они употребляли — дает возможность предположить, что их рацион был аналогичен рациону современных шимпанзе: листья и побеги, большое количество фруктов и цветов, некоторые насекомые и даже древесная кора.
Питались ли когда-нибудь австралопитеки мясом? Не исключено. Так же, как современные шимпанзе иногда охотятся на колобусов (род обезьян — прим. Newочём), наши предки, возможно, иногда обедали сырым мясом мелких обезьян. Но все же, желудки ранних гомининов не позволили бы им иметь мясной рацион, как у современных американцев. Их желудки были предназначены для тех, кто ест фрукты и листья, с большой слепой кишкой — стомным мешком с бактериями в начале толстой кишки. Если бы австралопитек наелся мяса — скажем, съел бы несколько стейков из зебры — скорее всего, он бы испытал дикие муки от скручивания толстой кишки, пронзительные боли в животе, тошноту и вздутие, и все это могло привести даже к смерти. И все же, несмотря на эти опасности, 2,5 млн лет назад наши предки стали мясоедами.
Судя по всему, нашим телам пришлось приспосабливаться постепенно, сначала привыкнув к семенам и орехам, которые богаты жирами, но имеют недостаток клетчатки. Если наши предки потребляли их в большом количестве, такая диета стимулировала рост тонкой кишки (где происходит усвоение липидов) и сокращение слепой кишки (где усваивается клетчатка). Таким образом, наш кишечник стал бы лучше приспособлен к перевариванию мяса. Рацион из семян и орехов, возможно, подготовил наших предков к плотоядному образу жизни еще одним способом — он мог дать им приспособления для разделки туши. Некоторые исследователи предполагают, что простые каменные орудия, используемые для измельчения семян и орехов, можно было легко использовать, чтобы ломать кости животных и отрезать куски плоти. Таким образом, 2,5 миллиона лет назад наши предки были подготовлены к поеданию мяса: у них были инструменты, чтобы его получить, и органы, чтобы переварить.
Но иметь возможность — это одно, а иметь достаточно воли и мастерства, чтобы пойти и получить мясо, — совсем другое. Так что же вдохновило наших предков рассматривать антилоп и бегемотов в качестве потенциального обеда? Ответ или, по крайней мере, его часть может заключаться в изменениях климата, произошедших в то время. Когда дожди стали менее обильными, количество фруктов, листьев и цветов, от которых зависели наши предки, также сократилось. Большая часть тропических лесов превратилась в луга с небольшим количеством деревьев, где росли несколько высококачественных растений, пригодных в пищу. Но на эти луга приходило пастись все больше и больше травоядных животных. Во время долгой засухи с января по апрель у наших предков были проблемы с получением достаточного количества еды, ведь чтобы добыть свою обычную порцию, нужно было потратить больше времени и калорий. Ранние гоминины находились на перекрестке эволюции. Некоторые, как австралопитеки, выбрали рацион из большого количества низкокачественных растений; а другие, как ранние люди (homo, род приматов семейства гоминид — прим. Newочём), выбрали мясо. Австралопитеки в итоге вымерли, а люди выжили, чтобы эволюционировать в современного человека.
Интересно, что в то время, как эти «прото-люди» выбирали, как бы получить как можно больше выгоды от появившихся в саваннах травоядных и их плоти, предки шимпанзе и горилл никогда не пытались этого делать. Одной из причин, возможно, является неспособность ходить на двух ногах. Поиск мяса — занятие тяжелое, требующее ходьбы на длинные расстояния и, как следствие, затрат большего количества энергии, чем поедание травы и фруктов. Перемещение на двух ногах более эффективное с точки зрения энергозатрат, чем передвижение с помощью кулаков, свойственное шимпанзе или гориллам. Более длинные ноги лучше рассеивали тепло, предотвращая перегрев и повышая выносливость. Кажется, если бы сахелантропы или их предки не стали ходить прямо (или, как минимум, не попытались) 6 млн лет назад, ранние люди не были бы так хорошо подготовлены для поиска мяса спустя пару миллионов лет, и, возможно, не развили бы вкуса к животному мясу, так что на наших обеденных столах сейчас могло бы не быть стейков или гамбургеров.
Тем не менее, вопрос о том, что же конкретно впервые разожгло в человеке стремление к плотоядности, остается открытым. Возможно, несколько наших предков прогуливались среди зарослей акации и увидели, как саблезубый кот ест газель. Или, может, они наткнулись на мертвую зебру с вывалившимися кишками и внутренностями и подумали: «Хэй, почему бы не попробовать это?»
Даже убежденные травоядные, такие, как олени или коровы, иной раз могут попробовать мясо, если оно им попадется. Существуют записи, на которых показаны коровы, поедающие живых цыплят и мертвых кроликов, олени, которые едят птиц, и дукер — маленькая африканская антилопа — охотящийся на лягушек (если вам хочется посмотреть на этих хищных травоядных, попавшихся в кадр объектива, зайдите на YouTube). Так что вряд ли можно назвать неожиданным то, что наши предки — которые и до этого, возможно, иногда дополняли свой рацион мясом какой-нибудь обезьянки — разглядели в новоявленном изобилии травоядных источник дополнительных калорий. Гоминины уже были всеядными и умели приспосабливаться. Если что-то было съедобным и лежало рядом — они это ели. 2,6 млн лет назад вокруг было много мяса. Так же, как пургаториусы извлекали выгоду из климатических изменений и нового изобилия фруктов, их потомки, ранние люди, успешно приспосабливали свою диету к переменам в окружающей среде. В этот раз это означало следовать за мясом.
Автор: Марта Зараска. Оригинал: The Atlantic.
Перевели: Полина Пилюгина, Варвара Болховитинова Редактировали: Роман Вшивцев и Анна Небольсина.
История о том, как люди превратились в заядлых мясоедов, берет свое начало 65 млн лет назад. Динозавры только-только вымерли, а вместе с ними — половина всех остальных видов Земли. В тропических лесах, которые покрывали большую часть нашей планеты, среди головокружительно высоких деревьев, обвитых лозой, эволюционировал наш предок. Этот предок — самый первый известный человечеству примат: пургаториус (Purgatorius). Он выглядит совсем не так, как мы, и не похож даже на шимпанзе. Он напоминает нечто среднее между мышью и белкой. И если бы этот вид до сих пор существовал, он, скорее всего, считался бы милым домашним животным.
Пургаториусы искусно лазили по деревьям и были веганами. Этот вид отказался от диеты своих предков, состоящей из насекомых, в пользу богатого фруктами и цветами рациона, создавая для себя уютную нишу высоко среди веток. На протяжении десятков миллионов лет потомки пургаториусов питались исключительно растительной пищей. Все они, от небольших обезьянок до обезьян размером с гориллу, по большей части выживали за счет тропических фруктов, иногда приправляя свои блюда червями (чаще всего случайно). Около 15 млн лет назад они изменились, добавив в свой рацион твердые семена и орехи, но все также остались верны своим веганским корням.
Затем, около 6 млн лет назад, среди африканских приматов появился чадский сахелантроп (Sahelanthropus tchadensis). Скорее всего, с появлением сахелантропов наше развитие пошло по другому пути, отклонившись от линии развития наших ближайших собратьев, шимпанзе и бонобо. На языке палеоантропологии слово «гоминин» (hominin) служит для обозначения современных людей и всех вымерших видов, тесно связанных с нами; сахелантропы стали первым подобным видом. Небольшие существа с плоским лицом и маленьким мозгом, которые, скорее всего, передвигались на двух ногах. У них были не такие большие клыки, как у предков, а зубная эмаль была более толстой, что позволяет предположить, что рацион сахелантропов требовал более тщательного пережевывания и измельчения, чем фруктово-цветочный рацион пургаториусов.
Тем не менее, мясоедение до сих пор не коснулось наших предков. Сахелантропы, вероятно, ели жесткие, волокнистые растения с добавлением семян и орехов. В дальнейшем несколько видов австралопитеков, которые жили 3–4 млн лет назад в лесных массивах, приречных лесах и зонах сезонного затопления в Африке, также не зависели от мяса. Микроскопический износ их зубов — картина микроскопических углублений и царапин, оставленных на поверхности их зубов пищей, которую они употребляли — дает возможность предположить, что их рацион был аналогичен рациону современных шимпанзе: листья и побеги, большое количество фруктов и цветов, некоторые насекомые и даже древесная кора.
Питались ли когда-нибудь австралопитеки мясом? Не исключено. Так же, как современные шимпанзе иногда охотятся на колобусов (род обезьян — прим. Newочём), наши предки, возможно, иногда обедали сырым мясом мелких обезьян. Но все же, желудки ранних гомининов не позволили бы им иметь мясной рацион, как у современных американцев. Их желудки были предназначены для тех, кто ест фрукты и листья, с большой слепой кишкой — стомным мешком с бактериями в начале толстой кишки. Если бы австралопитек наелся мяса — скажем, съел бы несколько стейков из зебры — скорее всего, он бы испытал дикие муки от скручивания толстой кишки, пронзительные боли в животе, тошноту и вздутие, и все это могло привести даже к смерти. И все же, несмотря на эти опасности, 2,5 млн лет назад наши предки стали мясоедами.
Судя по всему, нашим телам пришлось приспосабливаться постепенно, сначала привыкнув к семенам и орехам, которые богаты жирами, но имеют недостаток клетчатки. Если наши предки потребляли их в большом количестве, такая диета стимулировала рост тонкой кишки (где происходит усвоение липидов) и сокращение слепой кишки (где усваивается клетчатка). Таким образом, наш кишечник стал бы лучше приспособлен к перевариванию мяса. Рацион из семян и орехов, возможно, подготовил наших предков к плотоядному образу жизни еще одним способом — он мог дать им приспособления для разделки туши. Некоторые исследователи предполагают, что простые каменные орудия, используемые для измельчения семян и орехов, можно было легко использовать, чтобы ломать кости животных и отрезать куски плоти. Таким образом, 2,5 миллиона лет назад наши предки были подготовлены к поеданию мяса: у них были инструменты, чтобы его получить, и органы, чтобы переварить.
Но иметь возможность — это одно, а иметь достаточно воли и мастерства, чтобы пойти и получить мясо, — совсем другое. Так что же вдохновило наших предков рассматривать антилоп и бегемотов в качестве потенциального обеда? Ответ или, по крайней мере, его часть может заключаться в изменениях климата, произошедших в то время. Когда дожди стали менее обильными, количество фруктов, листьев и цветов, от которых зависели наши предки, также сократилось. Большая часть тропических лесов превратилась в луга с небольшим количеством деревьев, где росли несколько высококачественных растений, пригодных в пищу. Но на эти луга приходило пастись все больше и больше травоядных животных. Во время долгой засухи с января по апрель у наших предков были проблемы с получением достаточного количества еды, ведь чтобы добыть свою обычную порцию, нужно было потратить больше времени и калорий. Ранние гоминины находились на перекрестке эволюции. Некоторые, как австралопитеки, выбрали рацион из большого количества низкокачественных растений; а другие, как ранние люди (homo, род приматов семейства гоминид — прим. Newочём), выбрали мясо. Австралопитеки в итоге вымерли, а люди выжили, чтобы эволюционировать в современного человека.
Интересно, что в то время, как эти «прото-люди» выбирали, как бы получить как можно больше выгоды от появившихся в саваннах травоядных и их плоти, предки шимпанзе и горилл никогда не пытались этого делать. Одной из причин, возможно, является неспособность ходить на двух ногах. Поиск мяса — занятие тяжелое, требующее ходьбы на длинные расстояния и, как следствие, затрат большего количества энергии, чем поедание травы и фруктов. Перемещение на двух ногах более эффективное с точки зрения энергозатрат, чем передвижение с помощью кулаков, свойственное шимпанзе или гориллам. Более длинные ноги лучше рассеивали тепло, предотвращая перегрев и повышая выносливость. Кажется, если бы сахелантропы или их предки не стали ходить прямо (или, как минимум, не попытались) 6 млн лет назад, ранние люди не были бы так хорошо подготовлены для поиска мяса спустя пару миллионов лет, и, возможно, не развили бы вкуса к животному мясу, так что на наших обеденных столах сейчас могло бы не быть стейков или гамбургеров.
Тем не менее, вопрос о том, что же конкретно впервые разожгло в человеке стремление к плотоядности, остается открытым. Возможно, несколько наших предков прогуливались среди зарослей акации и увидели, как саблезубый кот ест газель. Или, может, они наткнулись на мертвую зебру с вывалившимися кишками и внутренностями и подумали: «Хэй, почему бы не попробовать это?»
Даже убежденные травоядные, такие, как олени или коровы, иной раз могут попробовать мясо, если оно им попадется. Существуют записи, на которых показаны коровы, поедающие живых цыплят и мертвых кроликов, олени, которые едят птиц, и дукер — маленькая африканская антилопа — охотящийся на лягушек (если вам хочется посмотреть на этих хищных травоядных, попавшихся в кадр объектива, зайдите на YouTube). Так что вряд ли можно назвать неожиданным то, что наши предки — которые и до этого, возможно, иногда дополняли свой рацион мясом какой-нибудь обезьянки — разглядели в новоявленном изобилии травоядных источник дополнительных калорий. Гоминины уже были всеядными и умели приспосабливаться. Если что-то было съедобным и лежало рядом — они это ели. 2,6 млн лет назад вокруг было много мяса. Так же, как пургаториусы извлекали выгоду из климатических изменений и нового изобилия фруктов, их потомки, ранние люди, успешно приспосабливали свою диету к переменам в окружающей среде. В этот раз это означало следовать за мясом.
Автор: Марта Зараска. Оригинал: The Atlantic.
Перевели: Полина Пилюгина, Варвара Болховитинова Редактировали: Роман Вшивцев и Анна Небольсина.